Я испытывал к ней определенную симпатию. Эта сцена становилась и частью моей жизни: темное пятно сосновой рощи в темноте, рельсы, тянущиеся на юг, словно железные скрижали роковой неизбежной предопределенности. В нижней части неба светила поздняя луна, как мысль, с опозданием пришедшая в голову.

Вдали, на севере, показался яркий луч локомотива, делающего плавный поворот по кривой. Он несся к нам, раскачиваясь и разрезая темень на ровные лоскуты, увлекая за собой товарный состав. От фар моей машины рельсы давали отблеск, и я увидел, как они скрылись под ревущей махиной. Грохочущий перестук проносящихся мимо вагонов нанес завершающий штрих на эту, ужасающую своей жестокой реальностью, картину.

Сдавленно вскрикнув, Сэнди хотела оттолкнуть меня и выскочить из машины. Я затащил ее обратно. Она вцепилась мне ногтями в лицо. Я залепил ей пощечину. Мы оба вели себя так, словно проносящийся мимо поезд своим грохотом отдалил нас от принадлежности к роду человеческому.

Когда состав пронесся на юг и скрылся из виду, Лэнгстон проговорил, обращаясь ко мне:

— Успокойся же. Нет необходимости применять насилие.

— Скажи это лучше Дэви Спэннеру.

— Говорил, и не раз. Будем надеяться, что мои слова возымели действие. — Он обратился к девушке: — Мистер Арчер абсолютно прав, Сэнди. Помогая нам, ты тем самым поможешь и себе. Должна же ты хотя бы предполагать, куда мог Дэви направиться отсюда.

— Он сам этого не знал. — Она прерывисто дышала. — Он много раз говорил об одном месте в горах, где жил раньше. Хотя сам не знает, где оно находится.

— А оно точно существует?

— Он так думал. Я не знаю.

Я взялся за руль. Наша короткая схватка разогрела Сэнди, и я ощущал тепло, исходящее от ее тела. «Слишком плохо, — подумал я, — что родители не сумели придержать ее около себя еще год-другой. Слишком плохо для нее, и слишком плохо для них».

Мы ехали на юг. Я задал Сэнди еще несколько вопросов. О себе и своих отношениях с Дэви она говорила весьма неохотно. Однако из ее ответов я, к своему удовлетворению, установил одно: если Дэви Спэннер и избил Лорел Смит, то Сэнди ничего не знает об этом. А по ее словам, весь день она была рядом с Дэви.

Глава 15

Шел уже четвертый час ночи, когда мы вернулись в Санта-Терезу. Я попросил Лэнгстона зайти с нами в мотель. Он, похоже, действовал на девушку успокаивающе.

Себастьян услышал наши шаги и открыл дверь номера, прежде чем я успел постучать. Сноп света упал на его дочь. Она остановилась, дерзко подбоченившись и выставив округлое бедро. Он рванулся к ней с распростертыми руками, желая заключить ее в объятия, но Сэнди резко отступила назад. Нарочно замедленным движением она закурила сигарету и презрительно выпустила струю дыма прямо ему в лицо.

— Я не знал, что ты куришь, — растерянно сказал он.

— Я курю травку, когда удается достать.

Все мы вошли в комнату Себастьяна, я замыкал шествие. Он повернулся ко мне.

— Где вы нашли ее?

— Стояла на шоссе. Знакомьтесь — мистер Лэнгстон. Помог мне найти ее.

Они пожали друг другу руки. Себастьян сказал, что он очень нам благодарен. Но на дочь он смотрел так, словно не понимал, за что же, собственно, благодарит нас. Она села прямо на кровать, вызывающе закинув ногу на ногу, не сводя с него глаз.

— У нас по-прежнему далеко не все в порядке, — сказал я. — Поэтому хочу сделать несколько предложений. Прежде всего отвезите дочь домой и никуда не выпускайте. Если вы с женой не справитесь с нею, то наймите кого-нибудь себе в помощь.

— О какой помощи речь?

— Ну, скажем, сестру из психиатрического отделения. Спросите у своего врача.

— Он думает, я спятила, — громко заявила Сэнди, ни к кому не обращаясь. — Сам он спятил.

Я даже не взглянул на нее.

— У вас есть хороший адвокат, мистер Себастьян?

— У меня вообще нет никакого. Мне он никогда не требовался.

— А сейчас потребуется. Обратитесь к кому-нибудь, чтобы вам порекомендовали адвоката по ведению уголовных дел, и сегодня же предоставьте ему возможность побеседовать с Сэнди. У нее крайне серьезные неприятности, и ей придется иметь дело с законом.

— Но я не желаю, чтобы она имела дело с законом.

— У вас нет выбора.

— Что вы такое говорите? Ведь миссис Марбург не велела вам ничего разглашать.

— У меня предстоит разговор и с миссис Марбург. Это дело оказалось не по плечу мне одному.

Сэнди вдруг стремительно бросилась к выходу. Прежде чем она достигла двери, Лэнгстон остановил ее, крепко обхватив одной рукой за талию. Она ткнула ему в запястье сигаретой, Он развертел ее, толкнул на кровать и подошел, тяжело дыша, глядя на нее сверху вниз. До меня донесся запах опаленных волос.

Из соседнего номера заколотили в стену:

— Кончайте шуметь, гады!

Себастьян с болезненным интересом вглядывался в свою дочь.

Она вдруг выросла, стала взрослой девушкой, превратившись в источник неприятностей. Должно быть, все это время он постоянно спрашивал себя, до каких же размеров может разрастись случившееся с нею.

— Думаю, нам лучше уехать отсюда, — предложил я. — Не хотите позвонить жене?

— Да, наверное, надо позвонить.

Сняв трубку и несколько раз нажав на рычаг, он дозвонился-таки до коммутатора мотеля, очевидно, разбудив телефонистку. На другом конце провода жена сняла трубку сразу же.

— У меня прекрасная новость, — сказал он дрожащим голосом. — Сэнди стоит сейчас рядом со мною. Везу ее домой. — От этих слов глаза у него затуманились. — Да, чувствует себя хорошо. Приедем через часа два. А сейчас ляг, немного поспи.

Положив трубку, он повернулся к Сэнди.

— Мама просила передать, что любит тебя.

— Кому нужна ее любовь?

— Мы что, вообще для тебя безразличны?

Вместо ответа она перевернулась на живот и осталась лежать так, молча и неподвижно. Я прошел в смежную комнату, чтобы тоже позвонить.

Я набрал номер Вилли Макки, у которого было собственное детективное агентство в Сан-Франциско. Звонок в агентстве был принят автоматическим устройством, которое передало его на квартиру Вилли на Калифорния-стрит. Он ответил сиплым спросонья голосом:

— Макки слушает.

— Лью Арчер. Ты занят сегодня?

— Могу быть свободен.

— Хорошо. У меня есть работенка для тебя на Полуострове. Нужно просто походить кое за кем, но дело это может обернуться весьма важным. Ручка есть?

— Одну минуту. — На том конце наступила пауза. — Говори.

— Гостиницу Сэндмена в Пало-Альто знаешь?

— Это на Камино-Реаль. Я там останавливался.

— Сегодня ночью человек по имени Флейшер, отставной помощник шерифа Санта-Терезы, должен был снять там номер. Если это возможно, я хочу знать, для чего. Хочу знать, куда он ходит, с кем и о чем говорит. Хочу, чтобы ты не упустил его, даже если придется пойти на определенные расходы.

— "Определенные" — это сколько?

— На твое усмотрение.

— Не хочешь сказать, о чем речь?

— Возможно, Джек Флейшер знает. Я — нет, кроме того, что речь идет о жизни и смерти человека.

— Что за человек?

— Фамилия Хэккет. Его похитил девятнадцатилетний Дэви Спэннер. — Я описал ему обоих, на случай если они окажутся на территории, контролируемой Вилли. — Хэккет очень богат, но, похоже, похищен не ради выкупа. У Спэннера имеются отклонения в поведении с шизофреническими проявлениями.

— Такие типы всегда забавны. Мчусь в Пало-Альто прямо сейчас, Лью.

Я вернулся в комнату Себастьяна. Сэнди по-прежнему лежала на кровати лицом вниз. Лэнгстон стоял рядом.

— Я подброшу тебя домой, — сказал я ему. — Извини, что отнял у тебя целую ночь.

— Ничего ты не отнял. Я был рад помочь и сейчас еще помогу. Только в одном: по-моему, мне нужно поговорить с местной полицией.

— Дай я сам займусь этим, о'кей?

— О'кей.

Я попросил Сэнди подняться, она встала с кровати, и мы вчетвером поехали через весь город. В доме Лэнгстона горел свет. Его жена в красном китайском халате выбежала ему навстречу.